ЧЕЛОВЕК В КОСМОСЕ . .......... 60 ЛЕТ.

10. Зачем?

Сейчас, когда мир отмечает 60 лет со дня первого космического полёта человека, нередко задаётся вопрос: а зачем вообще летать в космос?

На этот вопрос существует множество ответов. От научного: "Для человека как для биологического вида естественно стремление к расширению ареала обитания и степени свободы". До несколько упрощённого: "Из спортивного интереса. Это единственная, но значимая причина", — заявил Юбер Кюрьен, один из отцов-основателей европейской космической программы.

Но если спросить об этом космонавта Сергея Крикалёва, перед тем как он ровно 30 лет назад отправлялся на комплекс "Мир", то ответ, скорее всего, последовал бы простой:

Летим работать. 

Продлённая командировка

Там у них на "Мире" нудное однообразие. Полтора десятка раз за одни сутки происходит смена "дня" и "ночи", Земля большей частью зак­рыта облаками, нет смены Запахов, шума дождя, лесной прохлады.., Так нам представляется жизнь и работа на космической орбите. И если в программе полета вдрут что-то меняется, народ относится к этому вполне спокойно. Жизнь ведь не может застыть на целое полу­годие, как и состояние техники, непрерывно крутящейся в суровом своими повадками космосе.

Мы-то можем относиться спокойно, а вот каково человеку, ко­торый настроился отсидеть в "электронной бочке" над Землей дол­гих полгода, а это сродни долгому рыбацкому рейсу или полярной зи­мовке. И не отсидеть, а отработать.

Сергей Крикалев - бортинженер девятой основной экспедиция на комплексе "Мир" - стартовал 18 мая 1991 года на корабле "Союз ТМ -12" с командиром Анатолием Арцебарским и англичанкой Хелен Шарман, космонавтом-исследователем. Первый этап полета - штатная экспеди­ция посещения со скоротечными и быстро возвращаемыми результатами экспериментов, прием "четырехэтажного" космического сооружения у предшественников - Виктора Афанасьева и Мусы Манарова...

Затем - "штатная рутина", как выражаются Центре управления полетом. А это значит - все больше ремонтно-профилактических работ, оттесняющих науку, потому что бортовая аппаратура вырабатывает ресурс, нуждается в замене, дополнительных проверках, контрольных испыта­ниях.

Начали с замены головной ЭВМ, которую на коленях, привезла Хелен. Потом - загадка с антенной системы сближения "Курс", которая "таинственно" исчезла с причального узла модуля "Квант". А это означало, что к "заднему" причалу комплекса не смогут стыко­ваться грузовые корабли. "Прогресс М-8" чуть не врезался в борт станции, едва успев сманеврировать. Всего семь метров отделяли его от "Мира". Сработала автоматическая система страховки.

А что же произошло с антенной? Было подозрение, что во вре­мя одного из выходов наружу, при работе в той зоне ее зацепил сапо­гом либо краем ранца Муса Манаров. Шутили и по поводу НПО с инопланетянами. Так или иначе, а заняться ее заменой пришлось в пер­вый же выход в открытый космос.

Антенну успешно заменили. Затем - еще серия выходов, для сооружения грандиозной по нынешним меркам ферменной мачты "Софора". Этот эксперимент - прообраз будущего капитального строительства в околоземном космосе, которое рано или поздно, после всех полити­ческих, экономических, финансовых неурядиц обязательно наступит, ибо кроме космоса человечеству просто некуда деваться.

Установленная некогда предшественниками грузовая стрела пе­ренесла из квантовского люка ("Квант-2" - модуль дооснащения) на другой астрофизический "Квант" элементы фундамента, сборочный ста­нок - монтажную платформу, контейнеры с инструментарием и специаль­ными стержнями на 20 клеток-секций. Перевезла стрела и самих мон­тажников. И дело пошло. Фундамент установили и начали: стержень к стержню, наращивать клетки-ячейки. Самое интересное здесь - спо­соб крепления мачтовых стержней. Не сварка, не резьба, а прессов­ка дюралевых ножек. Прессом становится титаново-никелевая муфта с температурной памятью на форму. Не надо громоздкого пневматичес­кого или гидравлического оборудования. Скромный нагреватель-пе­реноска с несколькими лампами греет муфту до 120 градусов, и она, сжимаясь по эффекту памяти, становится маленьким, но свирепым прессом, сцепляющим звенья.

Шаг каретки - и готовая "клетка" поехала вверх, освобождая монтажное место для следующей. Способ и технология, которые могут оказаться заманчивыми и на Земле: для нефтяников, геологов, энер­гетиков - всех, кто нуждается в вышках и трубах. Без кранов и без вертолетов, без сварки и без верхолазов, прямо от земли, как, впро­чем, и от воды или от надводной поверхности, может расти необходи­мая ферма или опора.

Этот космический эксперимент готовили ленинградцы из НИИ ма­тематики и механики ЛГУ, рассчитав по заказу НПО "Энергия" муфты прессовки. Монтажно-нагревательное ламповое устройство "сочинили" в МАИ, пульт управления - в Киевском технологическом институте пи­щевой промышленности. Есть вклад и Киевского инженерно-строитель­ного института, и Ленинградской "Можайки", и ОКБ Грузинского технического университета.

Космонавтам требовалось сделать тысячу "жимов" неподатливы­ми кистями за смену, чтобы нарастить этаж мачты. Кроме испытания технологии сборки у "Софоры" может оказаться и вполне практичес­кое назначение - держать 14-метровой "рукой" выносной двигатель ориентации для более экономных маневров комплекса.

После работы в открытом космосе возвращались в отсек во взмы­ленном нижнем белье, усталые. Вот тут и сообщили из Центра управ­ления, что программа может измениться. Анатолий Арцебарский верне­тся. на Землю, как и запланировано после советско-австрийской экспедиции, а Сергей Крикалев, если согласен, поработает до марта. Еще полгода, долгие полгода, долгие даже в комфортабельной комна­те, с видеомагнитофоном и прочими благами, даже с верандой для све­жего воздуха. А тут...

Сергей согласился. В одном из радио сеансов с бортом я спросил, легко ли он настроился на продолжение полета.

- Взял и настроился,- не особенно рассусоливал Сергей.

- Ко­нечно, трудно, и для здоровья не очень полезно, и вообще есть тут некоторые вещи непонятные... Но перед фирмой встала проблема: уп­лотнить программу, сэкономить корабль... Я должен фирме помочь.

- Ну, а фирма-то... Способна оценить?

- Вернусь - посмотрим.

- Может, и Анатолий хочет остаться на второй срок?

- Я уже говорил нашим, что нехорошо разбивать экипаж, - отозвался командир.

- Тем более, нам и выходы сентябрьские отложили на следующую экспедицию, а мы в этом кое-что понимаем...

Десятая экспедиция ведет счет своим рабочим дням, эксперимен­там и исследованиям. Закончился 1991-й, начался 1992-й, а люди в космосе продолжают трудиться. Сергею Крикалеву не пришлось привыкать к новому командиру. С Александром Волковым они доставили на ор­биту Жан-Лy Кретьена. Правда пришлось перейти из "Озонов" в "Донбассы".

В том полете был у них еще и бортовой врач Валерий Поляков, следивший за годичным полетом Владимира Титова и Мусы Манарова. Сейчас все врачи на Земле, а Крикалев сам себе врач, сам себе борт­инженер. И никакого однообразия. Интереснейшая работа. Приходят и уходят "Прогрессы" радуя подарками с Земли. Дополняются програм­мы. Уплотняется время. Его попросту не хватает. А потому "Донбассы" отказываются порой от выходных.

Андрей Тарасов. Центр управления полетом. 1992 год.

Примечание редактора:

1. А. Арцебарский и С. Крикалёв - экипаж 9-й основной экспедиции на ОС «Мир», заменили экипаж 8-й основной экспедиции (В. Афанасьев — М. Манаров). Британская космонавтка Шарман провела на станции одну неделю. Её полёт был спонсирован частной британской компанией. Шарман повела на орбите биологические и химические эксперименты, а также серию уроков для английских школ.

Программа девятой основной экспедиции состояла из экспериментов по астрономии, биологии, химии, наблюдению Земли, космической технике, материаловедению и медицине. За шесть выходов в открытый космос космонавты провели вне станции в общей сложности 32 ч 23 мин.

Сергей Крикалёв пробыл на орбите на шесть месяцев дольше первоначально запланированного срока, так как две последующие миссии на «Мир» были сокращены по финансовым причинам и позволяли заменить на орбите только одного члена основного экипажа. Провиант и расходные материалы доставлялись транспортными кораблями «Прогресс М-8» и «М-9».

Сергей Константинович Крикалёв - Герой Советского Союза и Герой Российской Федерации, совершил 6 полётов в Космос. 3 февраля 1994 года состоялся первый полет российского космонавта на американском космическом корабле. Это был полет Сергея Крикалева на шатлле «Дискавери». На орбите у шатлла сломалась система вентиляции. У американцев была четкая инструкция: сообщить на Землю о поломке и ждать указаний. Пока в Хьюстоне решали, что делать, скопившийся в воздуховодах конденсат начал замерзать, надо было что-то предпринимать. Крикалeв не хотел вмешиваться. Когда же астронавты спросили: «А как бы ты поступил?», Сергей ответил: «Починил бы». А затем взял — и починил.

Сегодня Сергей Крикалев работает исполнительным директором Госкорпорации «РОСКОСМОС» по пилотируемым космическим программам и является самым знаменитым в мире, после Юрия Алексеевича Гагарина, космонавтом.

2. Статья Андрея Тарасова была опубликована в первом номере журнала "Человек и Космос", учреждённого Российской Федерацией космонавтики и рядом других юридических лиц. Редакцию журнала составили несколько военных и гражданских журналистов.

В первом номере были опубликованы материалы тогдашнего руководителя только что созданного Российского космического агентства Юрия Николаевича Коптева, Генерального конструктора НПО "Энергия" Юрия Павловича Семёнова, Генерального конструктора НПО "Молния" Глеба Евгеньевича Лозино-Лозинского, Генерального исполнительного директора ассоциации "Информкосмос" Виктора Петровича Афонова, ряда известных учёных - академиков, доктров и кандидатов наук.

В портфеле редакции были собраны уникальные материалы для следующих номеров.

Но таковые не состоялись - время разрухи и финансовые трудности прекратили существование журнала "Человек и Космос". Его первый номер стал библиографической редкостью. Редакция Интернет-портала, по возможности, будет помещать не утратившие актуальность статьи, подготовленные для публикации в забытом издании.