103160, г.Москва, ул. Профсоюзная, д.84/328(499)794-83-06

ЧТО ТАКОЕ БЛОКАДА

01.02.2019

К 75-й годовщине снятия блокады с города Ленинграда

Воспоминания МАЗУРИНОЙ Ксении Максимовны, ветерана Космических войск, жительницы Ленинграда, пережившей блокаду города от первого до последнего дня.

       Что представлял для страны Ленинград?

Люди просыпались и спрашивали: «Как Ленинград? Держится?». Ленинград выдержал и продержался 900 дней и ночей, что во многом способствовало разгрому врага. Ленинград на века стал символом стойкости и героизма. Не капитулировал, несмотря на то, что погибло 2 миллиона защитников, из которых один миллион – от голода и холода. При этом точно установить, сколько погибло, очень трудно. Гибли не только в городе, но и при эвакуации. Задумайтесь: целый город в 2 миллиона человек исчез с лица Земли. За Победу ленинградцы заплатили жизнью миллионов, подорванным здоровьем, но город не сдали!
Директор школы собрала нас в актовом зале и сказала: «Верю, что наши войска прорвут блокаду!». И 18 января 1944 года блокада Ленинграда наконец была прорвана!
27 января 1944 года на всю страну по радио было передано важное сообщение – снята блокада. Восторг, все высыпали на улицы Ленинграда. Целовались, на глазах слезы радости.

        Моя мудрая мама

Сейчас, когда после снятия блокады прошло 69 лет, я часто задаю себе вопрос: «Как и почему нашей семье удалось выжить?». Сплошной мор, сколько смертей было рядом от голода, холода, непрерывных обстрелов и бомбежек. Мы пережили ад на земле и выжили. В этом заслуга моей мамы, Смирновой Евдокии Ивановны. Она спасла нас от неминуемой смерти. Моя мама – героиня. Родила десять детей и была награждена орденом «Материнская слава».
При жизни мама потеряла пять сыновей. Двое умерли от болезней в начале 30-х годов. Вася и Сережа погибли в первые дни войны на границе в 1941 году, защищая Родину. Пятый сын Володя, рожденный в январе 1942 года в блокадном Ленинграде, выжил в блокаду, но нелепо погиб в 1946 году. Остался единственный сын Миша, 1926 года рождения. Он добровольно вступил в армию в 1943 году, защищал Ленинград, участвовал в штурме Берлина и получил многие правительственные награды, включая медаль «За отвагу».
       Мама была мудрой женщиной, за свою жизнь она пережила четыре войны: Первую мировую, Гражданскую, Финскую, Великую Отечественную войну. Никто не знает, сколько рубцов у нее осталось от пережитого. Когда началась Великая Отечественная война, ей было всего 40 лет.
       Выжить в блокаду нам помогло и то, что наша семья была большой и дружной. До войны у нас не было большого достатка, всегда приходилось экономить, сводить концы с концами. Мама принимала титанические усилия, чтобы мы были одеты опрятно, не хуже, чем наши сверстники. Она была хорошей портнихой. Из-за недостатка денег она часто перешивала одежду, из которой мы вырастали. Старалась внушить нам: «Не тот богат, у кого много, а тот, кто бережет».
Почему мы не уехали по «Дороге жизни»? Мать говорила примерно так: «Куда поеду с этой коноплей? Я их и до Ладоги не довезу – по пути замерзнут. Если судьба умирать, то умирать будем в Ленинграде», почему-то она называла нас «коноплей».
Брату Мише было 15 лет, сестре Ане – 13 лет, а нам с Машей по десять с половиной. Отец находился в ополчении, старшая сестра – на рытье окопов и лесозаготовке. Думаю, что немалое значение имело и то, что мать была беременна, хотя на это она никогда не ссылалась. Да и вставал вопрос: куда ехать? Где нас ждут? Уезжали те, кто эвакуировался с заводами, фабриками, у кого в тылу были родственники, пристанище, деньги и соответствующая зимняя одежда. Ехать без мужа, беременной, не зная куда, мама просто не решилась.
       В первый раз мы с Машей попали под бомбежку, когда в начале войны поехали покупать в универмаг у Нарвских ворот шкафчик для кукол. Милиционер, стоявший на мосту, загнал нас в бомбоубежище, сами мы идти не хотели, потому что боялись, что задержимся, и мама будет волноваться. Когда прозвучал отбой воздушной тревоги, мы вышли и увидели, что того милиционера разорвало на кусочки. Так мы впервые столкнулись с ужасом войны
       Я хорошо помню ночь с 7 на 8 сентября 1941 года в Ленинграде, когда немецкие бомбардировщики зажигательными бомбами сожгли Бадаевские продовольственные склады. В ту ночь можно было увидеть в небе множество ракет – немецкие шпионы указывали цели самолетам.На следующую ночь ракет в небе было значительно меньше, но немцы поставленные цели достигли. Замкнув кольцо по суше, немцы лишили город продовольствия – сожгли продовольственные склады, построенные под открытым небом.
       С 20 ноября по 25 декабря 1941 года хлебный паек был минимальный: для рабочих – 250г., а для остальных – 125г. Мама каждый день делила паек на три части и выдавала на завтрак, обед и ужин. Выдавала хлеб только после того, как мы выпивали по полстакана настоя хвои, и все это мы запивали простой водой – кипятком. Иногда маме удавалось сварить какую-нибудь бурду – «суп». Хвоя нас спасла от цинги. В городе было налажено производство хвойного экстракта. Установлен был даже план заготовки хвои на день: за день надо нащипать 800г. Мама же не щипала, а срезала ножом, отсекая смолистую часть от чешуек, которые содержали вредную для здоровья смолу. Затем толкла хвою в ступке и разбавляла водой.
       В период блокады мы дважды меняли квартиры. Вначале жили в Ленинском районе, на проспекте Газа, напротив кинотеатра «Москва». Наш дом находился в 8 – 10 километрах от переднего края обороны на направлении главного удара фашистов. В первую блокадную зиму, а зима была лютая, мы сожгли почти всю нашу мебель, чтобы как-то поддержать в комнате тепло. В феврале 1942г. сменили жилье – перебрались подальше от переднего края обороны, в Выборгский район, на проспект Энгельса. Жили мы там недолго. В том же месяце в дом попал снаряд – квартира была разрушена, я и мама ранены. Пришлось опять переезжать. К этому времени в Ленинграде пустовало немало квартир, можно было поселиться в большую и просторную. Но мама сказала: «Нам надо самую маленькую – теплее будет. Тепло, вода, хлеб – это жизнь». На санках и подводе (транспорт не ходил) мы перебрались в Калининский район и заняли одну комнату с кухней в деревянном доме, где мы остались жить и после войны.
       Однажды, когда мы переезжали на проспект Энгельса, мама обменяла свое новое крепдешиновое платье на трехлитровую банку «хряпы» – нижних зеленых листьев капусты. У нас был праздник. Угостили соседку по квартире. Через несколько дней она принесла нам «суп», приготовленный из фикуса. Мама сказала ей: «Этот суп есть нельзя – можно отравиться». Но она не послушалась, съела и умерла. Не знаю от чего: отравилась или переела.
       Голод, холод, бомбежки и обстрелы в период блокады косили людей, не разбираясь в возрасте. Но больше всего страдали дети с их неокрепшей психикой. Взрослые старались сделать все, что было в их силах, чтобы облегчить участь детей.
       Однако находились «отморозки». Одна из наших родственниц советовала маме: «Дуня, всем не выжить, помогай старшим». Как в то время можно было помочь, догадайтесь сами. Подарок в виде сухаря равнялся иногда жизни. Но мама сказала: «Как это я это им не дам есть, когда они на меня голодными глазами смотрят?». Та женщина сказала: «Ну, тогда ты первая умрешь». Мама ответила: «Хорошо, пусть я умру, зато с чистой совестью, и дети, может быть, останутся живы».
Спустя много лет после войны, незадолго до смерти мама сказала нам: «Запомните, дети. Пришел в ваш дом человек – накормите, нечем накормить – чаем напоите». И этому правилу мы всегда следовали.

       Весна 1942-го

       Когда Ладога вскрылась весной 1942 года, мы три дня не получали хлеба, а потом получили трехдневную норму маисовой муки. Некоторые ленинградцы, стоявшие в очереди, падали и умирали от голода; их оттаскивали в сторону, очередь сдвигалась и продолжала стоять. Мы настолько привыкли к умершим, что это ни у кого не вызывало страха.
Отец часто добрым словом вспоминал Сергея Мироновича Кирова, талантливый руководитель был. Это по его инициативе вокруг Ленинграда были созданы совхозы, которые снабжали Ленинград молоком, мясом, сельскохозяйственной продукцией.
       С наступлением весны в районе совхоза «Ручьи» собирали травы, которые можно было использовать в пищу: щавель, крапиву, лебеду, одуванчики. К сожалению, в блокаду мы не знали, что в пищу также можно использовать сурепку, мокрицу, кислицу, олений мох, борщевик, корни лопуха, одуванчика, кипрей и т. д. Самыми ценными были лебеда и крапива, так как из них готовили супы. Не случайно в листовках немцев было написано: «Доедите лебеду – скоро с хлебом к вам приду, чечевицу доедите – Ленинград с Москвой сдадите». Заготавливали травы в течение весны, лета и осени, хотя лучшими были заготовки, сделанные до середины июля, пока клетчатка не загрубеет. В блокаду у нас никогда не было вшей, хотя у других они были. Так как мыла не было, мама насыпала золу в марлю, завязывала и кипятила в воде. Этой щелочной водой, разбавленной до определенной кондиции, мы мылись. Чтобы получить воду, мы растапливали снег, так как водопровод тоже не работал…
        Большую моральную поддержку нам оказал разгром немцев под Москвой и Сталинградом. Мы были в курсе событий на фронтах Великой Отечественной войны. Несмотря на то, что приемники изъяли в начале войны, у нас в квартире имелся репродуктор.Весной 1942 года те, кто мог, вышли на уборку города. Покойников вытаскивали из прачечных, подворотен, подвалов – отовсюду. Их грузили на машины и отвозили на Пискаревское кладбище, а там рыли траншеи, складывали туда тела и тут же засыпали. Те, кто посильнее, сами отвозили своих родных на кладбище на санях. Гробов не было, поэтому покойников просто заворачивали в простыни, а некоторых прямо так стаскивали в траншеи.

        Из воспоминаний сестер Ани и Маши

«В феврале 1942 года в наш дом попал снаряд, запущенный с финской стороны. Ксана и мама были ранены осколками. Наша квартира стала непригодной для жилья. К этому времени вернулся домой отец - комиссован после ранения. До войны он окончил сельскохозяйственный техникум и некоторое время работал председателем колхозов на Карельском перешейке и в Эстонии. Он договорился с директором совхоза «Ручьи» о работе в совхозе, в котором нам выделили небольшую комнату и кухню общей площадью 20 кв.м. на 7 человек.Для переезда на новую квартиру по адресу проспект Ленина, д. 27 (сейчас Пискаревский проспект) дирекция совхоза выделила лошадь с телегой, перевозить из вещей нам практически было нечего, кроме одежды посуды и швейной машинки. Всю мебель мы сожгли в первую же зиму блокады. До места нового жительства надо было ехать около 15 километров. Всех посадить в телегу было невозможно. На телегу усадили маму с новорожденным Володей, Мишу, ослабленного от голода, и раненую осколком снаряда Ксану, она идти не могла - волочила ногу. Отец, Шура, и мы - Аня и Маша - шли пешком».

       Работали ли дети блокадного Ленинграда?

       В мае на работу в совхоз «Ручьи» устроились папа, мама, Миша, сестры Шура и Аня. Они за работу получали деньги, на которые отоваривали рабочие карточки. В совхозе работали в основном женщины. После прорыва блокады 18 января 1943 года многих отправили на заготовку леса в район станции Ириновка. От совхоза была направлена и моя старшая сестра Александра Максимовна, там она работала до окончания блокады. Лес нужен был для строительных работ, для отопления госпиталей, школ и т.д.
       Нас с Машей к работам в летний период стали привлекать с 1943 года. В совхозе «Ручьи» не хватало рабочих рук. Директор совхоза Чебурахин Давид Васильевич обратился к директору школы № 146 Рыбинской Марии Федоровне с просьбой оказать помощь совхозу. Его сын Леня учился с нами в одном классе и работал вместе с нами, как в госпитале, так и на полях совхоза «Ручьи».
       В 1943 году нам, ребятам, было по 12-13 лет. В основном нам поручали работы по прополке морковки, свеклы, репы, турнепса и другие, не требующие больших физических усилий. Работали мы бесплатно. Правда, в обед нам давали стакан молока и маленький кусочек хлеба – 100 грамм. Мы были в бригаде, как мы ее тогда называли, «тети Лизы» Егоровой, Ее организаторские способности и результаты труда бригады были оценены. Ей было присвоено звание Героя Социалистического Труда. В этом была и наша заслуга.
      Зимой 1943 года нас, школьников, стали привлекать для оказания шефской помощи раненым бойцам, размещенным в Мечниковской больнице,приспособленной во время войны под госпиталь. С первых дней прорыва блокады (18 января 1943 года) в больницу стали эшелонами поступать раненные. Эшелоны подгоняли к самой больнице, для чего были проложены две колеи.
К этому времени во многих школах, зданиях, больницах были организованы госпитали, все равно мест в больнице Мечникова было недостаточно, раненные лежали в коридорах, не хватало лекарств. Медперсонал от работы «задыхался», требовалась помощь. Поэтому нас, учеников 146-й школы, расположенной неподалеку от больницы на проспекте Мечникова, направляли на дежурство в больницу через день.
       В наши обязанности входило кормить раненых, ухаживать за ними, выносить утки, убирать помещения, стирать, гладить бинты. Из-за ограничений в подаче электроэнергии, мы использовали утюги на углях или подогревали их на керосинке. Когда возвращались домой, то еле волочили ноги: во-первых, из-за голода, во-вторых, дороги были занесены снегом и некому было их расчищать.
       Многим из раненых солдат было по 17 – 18 лет, у многих тяжелые ранения. Приходишь через день и видишь: тех, за кем ухаживала в прошлый раз, уже нет в живых. На всю жизнь запомнила, как я ухаживала за молодым матросом. На вид ему было лет 18, ранен в шею. В горло ему вставили специальную трубочку с воронкой, чтобы через нее подавать пищу. Сам он есть не мог, и я кормила его с ложечки. Так что наша работа была не из легких.
       Кроме этого, я и Маша принимали активное участие в художественной самодеятельности. У сестры был хороший голос, и в школе ни один концерт не обходился без ее участия. Поэтому учителя помимо работы поручили нам выступать перед ранеными. Репертуар свой мы подбирали тщательно, и в этом нам помогали наши преподаватели. Стремились подобрать как героическую поэзию, так и лирику. Маша пела песни «Синий платочек», «Руки», «Андрюша», «Пой гармоника», «Возврата нет», «Как родная меня мать провожала», «Темная ночь», «Мишка, Мишка, где твоя улыбка», «Шаланды, полные кефали», «Клен ты мой опавший» и др. Я подпевала Маше, но чаще читала стихи. В мой репертуар входили, например, стихи Веры Инбер.
Сейчас, оглядываясь назад, все больше убеждаюсь: осаду Ленинград вынес и потому, что в городе оставались дети. Взрослые сражались за будущее, а будущее – это дети. Эта мысль красной нитью пронизывает творчество Веры Инбер.
Также я читала стихи украинского поэта Т. Г. Шевченко «Барщина», «Жди меня» К. Д. Симонова, стихотворения «К Чаадаеву» и «Во глубине сибирских руд» А. С. Пушкина, отрывки из романа «Евгений Онегин» и др.
       Как нас встречали раненые бойцы? При нашем появлении все вокруг как бы оживало, на лицах появлялись улыбки, все как будто выздоравливали. Встречали и провожали аплодисментами. Когда мы читали стихи или пели, у многих солдат, особенно у пожилых, были слезы на глазах. После выступления нам старались что-нибудь дать: кто кусочек сахара, кто кусочек хлеба. Но мы от раненых ничего не брали, зная, что после выздоровления многих из них снова ждет фронт.
Они очень хотели, чтобы к каждому из них мы подошли, прикоснулись, нашли для каждого нужное слово. Думаю, что в этот момент в их душе пробуждалось что-то теплое, связанное с оставленными где-то далеко семьями, детьми, любимыми. Они сильно тосковали по дому. Часто они нас просили: «Сестренки, сходите в палаты для тяжелораненых, спойте им, прочитайте стихи. Им сейчас очень тяжело». И мы ходили из палаты в палату. Таких палат было очень много. В каждой палате лежало по 8 – 10 раненых, в госпитале – десятки павильонов, и в каждом по пять этажей. Иногда выздоравливающие бойцы сами готовили концерт, и тогда мы подключались к ним со своим репертуаром.
       Блокада наложила печать на всю нашу последующую жизнь, на нашу психику, характер, здоровье. Надо отдать должное правительству города во главе с Андреем Александровичем Ждановым. Летом 1944г. нас, детей блокадников, вывезли на станцию Лебяжья за городом Петергофом. Этот кусочек земли держали моряки, и там не было немцев. Мы прожили три месяца, и все это время нас кормили по пять раз в день. Когда мы вернулись домой, то выглядели такими здоровенькими, полненькими, что родные нас не узнали.

       Воспоминания об учителях и учебе в школе в блокаду

       Если бы у меня была возможность, я заказала бы памятник учителям, которые обучали нас в блокаду! Школа №146 (неполная средняя – семилетка) располагалась на Мечниковском проспекте. Директор школы №146 – Рыбинская Мария Федоровна. Завуч и классный руководитель – Погодина Наталья Николаевна.
Везло мне в жизни на хороших людей. С большим уважением вспоминаю нашу учительницу по математике Наталью Николаевну Преображенскую. Это ее брат, командир авиационного полка полковник Преображенский Е.Н., бомбил Берлин 7 августа 1941 года, впервые с начала войны. Ее родственница София была солисткой Ленинградского театра оперы и балета им. С.М. Кирова (Мариинского). В 1941 году театр был частично разрушен и эвакуирован в г. Пермь, а в 1944 году, после восстановления, вновь открыт в Ленинграде.
       К тому времени мы с Машей учились четвертом классе – учились хорошо. По математике у нас были отличные оценки. Наталья Николаевна знала, что мы из многодетной семьи, и старалась как – то помочь нам. Через свою родственницу она часто доставала для нас билеты в театр, приобщая нас к культуре. В период с 1944 по 1948 год мы прослушали и просмотрели почти весь репертуар театра, включая оперы «Борис Годунов» М.П. Мусоргского, «Пиковая дама» П.И. Чайковского, «Князь Игорь» А. П. Бородина и балеты «Лебединое озеро» П.И. Чайковского, «Красный мак» Р. М. Глиера, «Ромео и Джульетта» С.С. Прокофьева и другие.
       Преподаватель по русскому языку и литературе Евгения Петровна- учитель от бога. До революции училась в Смольнинском Институте Благородных девиц. В блокаду приходила на урок в черном платье с накрахмаленным белым воротничком с вышивками. Я иногда думала, откуда она крахмал берет? Женщина худенькая - для нас, блокадников - красивейшая женщина. Вела уроки бесподобно. Читала стихи поэтов наизусть. И даже стихи Есенина, к которому в то время прохладно относились, даже запрещали, а она читала. Когда перед началом урока проверяли присутствующих, и оказывалось, что кто-то не пришел в школу, выражение лица ее менялось, она понимала, что человек умер от голода – сильно переживала. Когда она вела урок, мы на это время забывали о голоде. Раз несколько дней она не приходила в школу. После мы узнали, что у нее погибли муж и сын при снятии блокады.
       1945 год, Победа, мы с нашей учительницей на Дворцовой площади, нам по 14 лет, она предупредила, чтобы далеко от нее не уходили. Веселимся. Смотрю – плачет. Спросила. В ответ: «Я мужа и сына потеряла, осталась совершенно одна».
В 1943-1944 годах в нашем классе учились всего-навсего 4 мальчика и пять девочек: Вася Степанов, Аркадий Яковлев, Леня Чебурашин, Юра Васильев, Ксана и Маша Смирновы, Аня Карпова, Клава Барышнева, Люда Соболева. В 1947 году я закончила 7 класс и должна была перейти в школу № 138, но там за учебу надо было платить деньги, которых в нашей семье не было. Вынуждена была работать и учиться в вечерней школе. В 20 лет в 1951г. закончила 10 класс в вечерней школе.
       После окончания школы поступила работать в академию связи им. С.М. Буденного. Вышла замуж. 2 ноября 1953 расписались, 7 ноября 1953 г. сыграли свадьбу. 7 ноября 2013 года будем отмечать 60-летие совместной жизни с мужем Мазуриным Виктором Георгиевичем участником Великой Отечественной войны, заслуженным испытателем космической техники, родила сына Валеру и дочь Люду. Внук Коля, внучки Катя и Маша, правнуки Саша, Алеша. Жизнь продолжается!

       Житель блокадного Ленинграда», ветеран Космических войск (1957-1986 гг.) Мазурина Ксения Максимовна
       Записано 20 января 2013г.
  • Памятные даты


  •         |  

    Октябрь 2016


    Пн Вт Ср Чт Пт Сб Вс
    26 27 28 29 30 1 2
    3 4 5 6 7 8 9
    10 11 12 13 14 15 16
    17 18 19 20 21 22 23
    24 25 26 27 28 29 30
    31 1 2 3 4 5 6
Труженики космоса,© 2010-2019
ОСОО "Союз ветеранов Космических войск"
Разработка и поддержка
интернет-портала - ООО "Сокол"